варвар пробился к вульве.
Ансгар вцепился в запястье, и Брук потянул его на себя. Варвар был очень силён, как и полагается любому сыну северных народов вольной степи. Своей мощью он мог поспорить с быком. Однако чудовище оказалось ещё сильнее, и продолжало всасывать друида. Он ушёл уже по грудь, и тащил за собой Брука.
Тем временем Лабдорис завершила заклятье. С кончика магического посоха сорвался поток пламени, и ударил в бок монстра. Огонь с шипением прожёг щупальца, так что под конец заклятья они свисли чёрными головешками или вовсе отпали.
Теперь ничто не препятствовало Рамми резать чудовище с этой стороны. Она со всей возможной скоростью начала рубить обугленное и дымящееся брюхо и ноги. Сидмон забросил на спину почти бесполезный лук, выхватил кинжалы, и уже через мгновение помогал Рамми кромсать тварь.
Только тогда ходячее влагалище выплюнуло бедного Ансгара. Весь склизкий, он ядром влетел в объятия варвара. А булькающее чудище повернулась к Сидмону и Рамми, так что им пришлось отпрянуть.
На сей раз адская вагина не пыталась кого-то протаранить или засосать. Она вся раздулась, задрожала, а потом извергла из себя тугую струю прозрачной жидкости. Сквиртовый поток с лёгкостью снёс Лабдорис. Волшебница отлетела к стене и, ударившись головой об пол, лишилась сознания.
Не переставая фонтанировать, вагинальное чудище развернулось. Не успей Рамми, Сидмон и Ансгар распластаться, их бы ждала участь Лабдорис. Только варвар не стал пригибаться, и принял удар на грудь. Но даже его массы и могучих ног оказалось недостаточно, чтобы устоять. Весь мокрый, Брук покатился по полу.
Струя достигла Хильды Полудевственницы. Однако врезалась в прозрачный магический щит, сотворённый жрицей. Как только поток жидкости иссяк, Хильда контратаковала заклятьем, которое плела весь бой.
На теле монстра будто вспыхнули звёзды. Губительный для демонов божественный свет прожигал брюхо чудища лучше, чем волшебный огонь Лабдорис. Адская вагина заметалась и запрыгала, пытаясь сбросить священное сияние. Однако заклятье разогрелось в полную мощь, и за полминуты полностью растопило монстра как воск.
Всё, что от него осталось — вязкая жижа, растёкшаяся по залу.
Ансгара, почти полностью побывавшего в адской вагине, до сих пор трясло.
— О, великие предки! — выдохнул Брук, стирая с лица жидкость. — Как после этого смотреть на врата обычной женщины⁈ Мне ж теперь всегда эта гадина будет мерещиться!
Взвизгнула Хильда. Когда все обратили к ней взоры, увидели, как её схватили за руки культисты. Брук поднялся, но сразу же упал на колени — его поразили обездвиживающими чарами. Их мог бы развеять кто-то из волшебников Спасателей, однако Лабдорис только-только приходила в себя, жрицу удерживали, а друида придавила к земле другая пара культистов.
Свободными остались Сидмон и Рамми. Вот только тихо появившиеся сектанты направили на них не менее шести заряженных арбалетов. Не успев опомниться после тяжёлого боя с адской вагиной, Спасатели оказались застигнуты врасплох.
— Бросайте оружие или ваши соратники пострадают! — демонопоклонник приложил клинок к шее Лабдорис.
Поколебавшись некоторое время, Сидмон и Рамми подчинились. Обездвиживающее заклятье спало с варвара, но он не решился сопротивляться, боясь, что Хильде причинят вред.
Культисты повели группу вглубь катакомб. Через несколько минут Спасатели предстали перед одержимой принцессой Амилией во всём её похотливом великолепии.
8 Глава — Сладкое истязание
Обнажённые мужчины и женщины стояли на четвереньках или в полусогнутых позах, вцепившись друг в друга, и тем самым образуя целую платформу с троном. На этом причудливом престоле из живой плоти восседала она.
Принцесса вальяжно закинула ногу на ногу, да со смесью высокомерия и веселья смотрела сверху на Спасателей. На эльфийке были только сапоги с высокими шпильками, чёрный кожаный боди с узкой соединительной тканью между ног, и шипастый ошейник.
— Амилия, — произнёс потрясённый Ансгар.
Культисты потребовали опуститься на колени, для внушительности сопроводив слова тычками. Гордого Брука, Хильду, которая считала допустимым преклоняться только перед богиней, и опешившего Ансгара заставили пасть ударами палкой по ногам.
— Амилия, разве ты не в плену? — прошептал друид.
Принцесса медленно приподнялась, и с императорским достоинством зашагала вниз по ступеням из тел. Острые шпильки сапогов врезались в незащищённую плоть, оставляя синяки и даже порезы. Однако рабы не смели пикнуть и шелохнуться.
— Нет больше принцессы Амилии, — сказала эльфийка таким родным и до боли знакомым для Ансгара голосом. Но совершенно неузнаваемыми тоном и манерой, какими принцесса никогда не говорила до этого. — Сущность Амилии мертва. От твоей любимой принцессы осталась только оболочка — тело, что служит вместилищем для истинной владычицы.
— Не понимаю, — покачал головой Ансгар. — Какой ещё владычицы? Амилия, что они с тобой сотворили? Одурманили? Что это за представление?
— Лакхесис — вот моё истинное имя! — в глазах эльфийки вспыхнул огонь. — И я владычица того адского круга, где властвует похоть!
— Так вот зачем похищали принцессу, — с ужасом осознала Хильда. — Её тело использовали как сосуд для духа высшей демоницы.
— Быть такого не может, — выдавил из себя Ансгар, всматриваясь в надменное лицо эльфийки. — Не верю… Не верю!
Он вскочил, и встряхнул плечами, когда культисты попытались схватиться за них.
— А даже если и так, даже если адское отродье вселилось в тебя, Амилия! — горячо заговорил друид. — Я знаю, что твоя душа ещё жива, пускай и под гнётом нечисти! Я знаю, что ты меня слышишь, Амилия!
Культист замахнулся, чтобы ударить зарвавшегося Ансгара по голове, но принцесса коротким взглядом пресекла это.
— Это я, Ансгар! — дозывался друид. — Ты знаешь мой облик! Мой голос! И наши… наши общие воспоминания!
— Какие, например? — демоническая принцесса с любопытством скрестила руки на груди.
— Амилия, вспомни родимое Златолесье! — с чувством призывал Ансгар. — Вспомни отца, мать, братьев и сестёр! Вспомни прекрасные в своём изяществе чертоги. Вспомни древние леса, чьи кроны, переплетаясь, создают величественные древесные залы. Вспомни эльфийские песни, что
